[злой ниндзя-лилипут] ИЗ-ЗА ЛЕСА ИЗ-ЗА ГОР МЕСИВО КИШКИ ХАРДКОР
Никогда. Не смей. Уходить от меня.Нет. Не сон. И это чувствуется. Пусть и место странное, само нахождение в нем кажется сказочным, слишком ярким и неправдоподобным для жизни. Но она помнит, как они сюда пришли, как ехали сюда, как поднимались на этот холм. Он держал ее за руку, крепко-крепко. Помогал взбираться, помогал перешагивать через неширокие ямы, нес на руках, когда она уставала. Экая идиллия сложилась между ними, такая бывает редко, точно тишина перед бурей.
Но ей отчего-то кажется, что это последний момент в их жизни. Что совсем скоро этот ветер унесет их счастье далеко-далеко. Они стоят на краю и любуются лесом, что простирается под холмом и разбивается прудом где-то в середине.
Насмешник ветер играет с волосами, она прячется за ним, прислоняясь носом к груди и вдыхая его запах. Сладкий, терпкий, родной. Почему же родной? Ведь он убивает ее каждую ночь? Разве она не должна его ненавидеть? Но она любит его. Действительно любит. Никогда так сильно не любила, за все свои тысячу лет. Тонкие пальчики ломко сжимают его рубашку, а сама она сильней прижимается к нему. Он же мягко обнимает ее, она же любит забывать, что за этой лаской таится жестокость, ей приятна эта мысль.
Он же по-доброму улыбается и ей кажется, будто эта улыбка не притворна. Невесомое чувство счастья распирает существо и заставляет улыбаться в ответ.
- Знаешь.. мне кажется..
- Да?
- Я нашла смысл жизни.
- М?
- Мой смысл жизни - ты. Ты будешь для меня всегда святым, что бы ты ни сделал. Я рада, что мне дарована вечная жизнь, потому что благодаря ей я встретила тебя. Я тебя дождалась. Я готова каждую ночь умирать за наше бессмертие. Ты спас меня от вечности. Ты разбил холод у меня внутри. Ты - мой смысл жизнь.
В ногах ее легкость, пока она говорит, она ее явственно ощущает, будто их и нет, и он не держат тело весом 48 килограмм. Она же не смотрит вниз, она смотрит в его глаза, которые постепенно переполнялись страхом и отчаянием. И только когда она это поняла, она опустила взгляд. Все ее тело, начиная с ног, превращалось в бабочек, что разлетались в стороны. Девушка в ужасе прижалась к нему, обхватывая руками за шею, но уже казалось бы поздно прижиматься к нему. Все кончилось. Вот так простые слова лишили ее счастья. Он прижимает ее к себе, она плачет и шепчет ему:
- Не отпускай меня. Пожалуйста. Я не хочу умереть не от твоей руки.
И тут он проснулся. Не вынес шока, запаниковал и открыл глаза, глубоко дыша, точно задыхался от недостатка кислорода. Тело мелко тряслось, пальцы дрожали – он до сих пор ощущал, как она рассыпалась под ними на сотни порхающих мотыльков, и как больно было знать, что их не схватишь. Сердце бешено колотилось, точно ему приснился не безобидный, пусть и не очень хороший сон, а как минимум на него напали четверо парней из разряда уличного быдла и выбивали из него душу на протяжении получаса. Больно было примерно так же, разве что крови не было. В голове гудело, руки ныли, точно ещё помнили тяжесть её тела. Если бы он стоял – ноги бы подломились.
Слишком реалистичный сон. Ненормальный.
Отдышавшись, он приподнялся на локте и, прищурившись, посмотрел на то место, где должна была сейчас спать она. В комнате было темно и он, конечно, ничего не увидел, как не вглядывался и потому провёл по одеялу ладонью. Пусто. Её не было рядом.
Сердце пропустило такт, замерло… снова забилось.
Прислушавшись, он ожидал услышать шелест тысячи крыльев, точно она и вправду разлетелась на миллионы бабочек. Было тихо, тихо настолько, что он перестал слышать стук своего сердца – а дыхание он задержал давно и даже успел начать понемногу задыхаться.
Спустя две секунды напряжённого ожидания, он вскочил со своего места, точно ударенный в спину. Забеспокоился, занервничал – точно ли это был сон? Если да, то почему её нет рядом? Если нет… то лучше бы это был сон. Он осознал, что если её больше не будет, то случится нечто ужасное. Что именно, он понимал ещё смутно, но паника при малейшей мысли о том, что её нет, была огромна.
Всю заторможенность и сонливость разбили тревожные мысли. Спотыкаясь в темноте обо всё, что было на пути, он выбежал из комнаты. Почти на ощупь добрался до лестницы, сбежал вниз, на первый этаж, а потом ещё ниже – в подвал… почему-то в голове напрочь засело, что мёртвая она обязательно должна быть там. Даже если от неё остались только цветные бездумные бабочки.
Ключ от двери нашёлся не сразу – он забыл надеть очки и мало что видел – но ключ не потребовался, потому что дверь была не заперта.
Она и в самом деле была там.
Сразу стало возможно дышать. Он быстро сбежал со ступенек в почти полный мрак каменной клетушки. В крохотное окно лениво светила луна, заставляя тени быть чернее темноты, а её кожа выбелялась в этой темноте резким контрастом, который ему казался смазанным бежевым пятном. Однако этого хватило, память дополнила то, что было нельзя увидеть.
- Зачем? – он прижал её к себе, пряча лицо на плече и ещё толком не понимая, живая она или нет. – Зачем ты ушла?
Вроде бы ничего страшного не произошло, но было страшно. Представить себе, что она уйдёт навсегда. Представить себе, что её больше никогда не будет. Что даже она не умрёт от его руки, а просто уйдёт… и? И что дальше? К кому уйдёт, зачем?
Страх смешался со злостью. Он ревновал, хотя и сам не понимал этого.
- Ты слышишь? – пальцы крепко сжались на её предплечьях. – Никогда. Не смей. Уходить от меня.
Голос дрогнул. Он не хотел бояться и даже не думал, что его так сильно потрясёт эта мысль. Однако руки дрожали, дыхание сбивалось, а мысли, находя одна на одну, путались. Он не думал о том, что слишком привязался к ней или о том, что у неё его душа. Он просто категорически не желал отпускать её от себя и злился оттого, что, возможно, всё будет не так, как ему хочется.
- Милый, – казалось, будто ее губы не то что бы заплетались, скорее она не могла их сомкнуть. – Милый... я... здесь... что случилось?
Она даже поднять руку не могла, что бы обнять его в ответ, не успело все восстановиться. Не срослись разрезанные до «улыбки» щеки, переломы рук и выбитые суставы ног. Тонкий разрез на животе затянулся минутой ранее. Она старалась не дрожать, прислушивалась к нему, замирала и боялась за него.
- Не знаю, - он всё ещё не мог придти в себя, но звук её голоса успокаивал. - Ты... тебя не было рядом.
Какая странная, абсурдная ситуация. Всё было как всегда, но, в то же время, совершенно неправильно. Во всём виноват сон, успокаивал он себя. Во всём виновато воображение и ничего кроме. Это из-за него он не мог вспомнить то, что было вечером до того, как он лёг спать. Это из-за него он не мог понять, что его беспокоит. Ненаучно, неправильно и глупо - но отчего-то вдруг все логичные и правильные мысли исчезли, как она в том сне. Вроде бы он считал себя давно взрослым, вроде бы он уже давно перестал быть ребячливым мальчишкой, глупым и сентиментальным юнцом, вроде бы... однако сейчас он ощущал себя именно таким, стоило только услышать её голос.
- Конечно, – ей хотелось улыбнуться, но у нее не получилось бы, даже если она попыталась. – Я была здесь... потому что ты убил меня…
Разрывы медленно, но верно срастались, через час она бы восстановилась полностью, а сейчас, она отвлекалась от этой важно цели. Пальцы целой руки она запустила в его волосы, перебирая их.
- Милый, не бойся… я здесь.
Он только кивнул, глубоко вздыхая. Да, она здесь. Это не сон. Это - точно не сон. Во всяком случае, он очень надеялся на это. Всякий сон до какого-то момента реальность, но не от всякой реальности можно проснуться в тот момент, когда вздумается.
- Я испугался, что ты исчезла, - честно признался он. Пожалуй, она была единственной, с кем он общался честно и почти по-человечески, если его поведение вообще можно было внести в эти рамки.
- Кажется, это был сон, - он медленно разжал пальцы, которые непроизвольно сжимал всё крепче - на тонкой коже уже успели отпечататься синяки. Это успокоило. Её боль всегда успокаивала.
- Но я проснулся, - он медленно, немного неуверенно поднялся и взял её на руки. Ходить она пока не могла - он вспомнил, что подрезал сухожилии на обеих ногах и что ноги у неё всегда заживают в последнюю очередь.
- Проснулся, а тебя рядом нет, - он двинулся в сторону выхода. В подвале было холодно и неуютно, надо было уйти отсюда и забрать её. Так будет спокойнее.
- Я бессмертна. Я никогда и ни за что тебя не оставлю, милый…
Он улыбнулся. Тихо, почти незаметно и спокойно.
- Я люблю тебя, Ева.
Но ей отчего-то кажется, что это последний момент в их жизни. Что совсем скоро этот ветер унесет их счастье далеко-далеко. Они стоят на краю и любуются лесом, что простирается под холмом и разбивается прудом где-то в середине.
Насмешник ветер играет с волосами, она прячется за ним, прислоняясь носом к груди и вдыхая его запах. Сладкий, терпкий, родной. Почему же родной? Ведь он убивает ее каждую ночь? Разве она не должна его ненавидеть? Но она любит его. Действительно любит. Никогда так сильно не любила, за все свои тысячу лет. Тонкие пальчики ломко сжимают его рубашку, а сама она сильней прижимается к нему. Он же мягко обнимает ее, она же любит забывать, что за этой лаской таится жестокость, ей приятна эта мысль.
Он же по-доброму улыбается и ей кажется, будто эта улыбка не притворна. Невесомое чувство счастья распирает существо и заставляет улыбаться в ответ.
- Знаешь.. мне кажется..
- Да?
- Я нашла смысл жизни.
- М?
- Мой смысл жизни - ты. Ты будешь для меня всегда святым, что бы ты ни сделал. Я рада, что мне дарована вечная жизнь, потому что благодаря ей я встретила тебя. Я тебя дождалась. Я готова каждую ночь умирать за наше бессмертие. Ты спас меня от вечности. Ты разбил холод у меня внутри. Ты - мой смысл жизнь.
В ногах ее легкость, пока она говорит, она ее явственно ощущает, будто их и нет, и он не держат тело весом 48 килограмм. Она же не смотрит вниз, она смотрит в его глаза, которые постепенно переполнялись страхом и отчаянием. И только когда она это поняла, она опустила взгляд. Все ее тело, начиная с ног, превращалось в бабочек, что разлетались в стороны. Девушка в ужасе прижалась к нему, обхватывая руками за шею, но уже казалось бы поздно прижиматься к нему. Все кончилось. Вот так простые слова лишили ее счастья. Он прижимает ее к себе, она плачет и шепчет ему:
- Не отпускай меня. Пожалуйста. Я не хочу умереть не от твоей руки.
И тут он проснулся. Не вынес шока, запаниковал и открыл глаза, глубоко дыша, точно задыхался от недостатка кислорода. Тело мелко тряслось, пальцы дрожали – он до сих пор ощущал, как она рассыпалась под ними на сотни порхающих мотыльков, и как больно было знать, что их не схватишь. Сердце бешено колотилось, точно ему приснился не безобидный, пусть и не очень хороший сон, а как минимум на него напали четверо парней из разряда уличного быдла и выбивали из него душу на протяжении получаса. Больно было примерно так же, разве что крови не было. В голове гудело, руки ныли, точно ещё помнили тяжесть её тела. Если бы он стоял – ноги бы подломились.
Слишком реалистичный сон. Ненормальный.
Отдышавшись, он приподнялся на локте и, прищурившись, посмотрел на то место, где должна была сейчас спать она. В комнате было темно и он, конечно, ничего не увидел, как не вглядывался и потому провёл по одеялу ладонью. Пусто. Её не было рядом.
Сердце пропустило такт, замерло… снова забилось.
Прислушавшись, он ожидал услышать шелест тысячи крыльев, точно она и вправду разлетелась на миллионы бабочек. Было тихо, тихо настолько, что он перестал слышать стук своего сердца – а дыхание он задержал давно и даже успел начать понемногу задыхаться.
Спустя две секунды напряжённого ожидания, он вскочил со своего места, точно ударенный в спину. Забеспокоился, занервничал – точно ли это был сон? Если да, то почему её нет рядом? Если нет… то лучше бы это был сон. Он осознал, что если её больше не будет, то случится нечто ужасное. Что именно, он понимал ещё смутно, но паника при малейшей мысли о том, что её нет, была огромна.
Всю заторможенность и сонливость разбили тревожные мысли. Спотыкаясь в темноте обо всё, что было на пути, он выбежал из комнаты. Почти на ощупь добрался до лестницы, сбежал вниз, на первый этаж, а потом ещё ниже – в подвал… почему-то в голове напрочь засело, что мёртвая она обязательно должна быть там. Даже если от неё остались только цветные бездумные бабочки.
Ключ от двери нашёлся не сразу – он забыл надеть очки и мало что видел – но ключ не потребовался, потому что дверь была не заперта.
Она и в самом деле была там.
Сразу стало возможно дышать. Он быстро сбежал со ступенек в почти полный мрак каменной клетушки. В крохотное окно лениво светила луна, заставляя тени быть чернее темноты, а её кожа выбелялась в этой темноте резким контрастом, который ему казался смазанным бежевым пятном. Однако этого хватило, память дополнила то, что было нельзя увидеть.
- Зачем? – он прижал её к себе, пряча лицо на плече и ещё толком не понимая, живая она или нет. – Зачем ты ушла?
Вроде бы ничего страшного не произошло, но было страшно. Представить себе, что она уйдёт навсегда. Представить себе, что её больше никогда не будет. Что даже она не умрёт от его руки, а просто уйдёт… и? И что дальше? К кому уйдёт, зачем?
Страх смешался со злостью. Он ревновал, хотя и сам не понимал этого.
- Ты слышишь? – пальцы крепко сжались на её предплечьях. – Никогда. Не смей. Уходить от меня.
Голос дрогнул. Он не хотел бояться и даже не думал, что его так сильно потрясёт эта мысль. Однако руки дрожали, дыхание сбивалось, а мысли, находя одна на одну, путались. Он не думал о том, что слишком привязался к ней или о том, что у неё его душа. Он просто категорически не желал отпускать её от себя и злился оттого, что, возможно, всё будет не так, как ему хочется.
- Милый, – казалось, будто ее губы не то что бы заплетались, скорее она не могла их сомкнуть. – Милый... я... здесь... что случилось?
Она даже поднять руку не могла, что бы обнять его в ответ, не успело все восстановиться. Не срослись разрезанные до «улыбки» щеки, переломы рук и выбитые суставы ног. Тонкий разрез на животе затянулся минутой ранее. Она старалась не дрожать, прислушивалась к нему, замирала и боялась за него.
- Не знаю, - он всё ещё не мог придти в себя, но звук её голоса успокаивал. - Ты... тебя не было рядом.
Какая странная, абсурдная ситуация. Всё было как всегда, но, в то же время, совершенно неправильно. Во всём виноват сон, успокаивал он себя. Во всём виновато воображение и ничего кроме. Это из-за него он не мог вспомнить то, что было вечером до того, как он лёг спать. Это из-за него он не мог понять, что его беспокоит. Ненаучно, неправильно и глупо - но отчего-то вдруг все логичные и правильные мысли исчезли, как она в том сне. Вроде бы он считал себя давно взрослым, вроде бы он уже давно перестал быть ребячливым мальчишкой, глупым и сентиментальным юнцом, вроде бы... однако сейчас он ощущал себя именно таким, стоило только услышать её голос.
- Конечно, – ей хотелось улыбнуться, но у нее не получилось бы, даже если она попыталась. – Я была здесь... потому что ты убил меня…
Разрывы медленно, но верно срастались, через час она бы восстановилась полностью, а сейчас, она отвлекалась от этой важно цели. Пальцы целой руки она запустила в его волосы, перебирая их.
- Милый, не бойся… я здесь.
Он только кивнул, глубоко вздыхая. Да, она здесь. Это не сон. Это - точно не сон. Во всяком случае, он очень надеялся на это. Всякий сон до какого-то момента реальность, но не от всякой реальности можно проснуться в тот момент, когда вздумается.
- Я испугался, что ты исчезла, - честно признался он. Пожалуй, она была единственной, с кем он общался честно и почти по-человечески, если его поведение вообще можно было внести в эти рамки.
- Кажется, это был сон, - он медленно разжал пальцы, которые непроизвольно сжимал всё крепче - на тонкой коже уже успели отпечататься синяки. Это успокоило. Её боль всегда успокаивала.
- Но я проснулся, - он медленно, немного неуверенно поднялся и взял её на руки. Ходить она пока не могла - он вспомнил, что подрезал сухожилии на обеих ногах и что ноги у неё всегда заживают в последнюю очередь.
- Проснулся, а тебя рядом нет, - он двинулся в сторону выхода. В подвале было холодно и неуютно, надо было уйти отсюда и забрать её. Так будет спокойнее.
- Я бессмертна. Я никогда и ни за что тебя не оставлю, милый…
Он улыбнулся. Тихо, почти незаметно и спокойно.
- Я люблю тебя, Ева.
-
-
19.11.2010 в 16:11-
-
19.11.2010 в 16:15Очень долго сомневались, но решили, что надо. И парню тоже когда-нибудь дадим имя.